Каждый из нас рано или поздно пытается найти свою точку равновесия. Кому-то проще – он находит ее на кончиках лепестков роз, которые подарила ему жена. Или на глянцевом боку чайника в доме матери. Кто-то не может найти ее очень долго и ходит, неприкаянный и заглядывает в самые необычные места. Если искать свою точку равновесия слишком уж долго, то начинает казаться, что она где-то в странном месте. Так, тысячи умерших людей по дороге на Эверест умерли не зря – они искали свое равновесие. Только путь выбрали неправильный.
Людям свойственно обращаться к чему-то великому – конечно, хочется, чтоб твоей точкой равновесия была не кочка в детском саду, с которой Вы в первый раз упали, а что-то по-настоящему великое. Но. Стоит прислушаться к себе. Вполне возможно, что ваше равновесие несет маленький паучок, там, за шкафом.

---

Иногда мне кажется, что я не пишу, а что-то просто отравляет меня, копится во мне, днями, неделями, и потом выплескивается темно-бурой массой на бумагу или клавиши. Я давлюсь словами, они душат меня, но я не могу остановиться, пока они все не выйдут. Каждая фраза цепляет внутренности, проталкивается сквозь пищевод, заставляя меня корчиться от боли. Выворачиваюсь наизнанку, плачу, скребу ногтями по паркету, выгибаясь и хрипя под конец. Иногда мне кажется, что я просто блюю словами.

---

Моя маленькая муза
Иногда мне кажется, что ты
Разорвала мою грудную клетку
Своими ладонями
Нашла сплетение всех нервов
И теперь держишь так крепко
Ты можешь
Всего лишь легонько потянуть
А я уже пойду, куда скажешь
И буду делать, что ты захочешь.
Это пугает.
Ты контролируешь меня.
Целиком.

12.09.2011

---

Сходить с ума, так полностью, черт.

Некоторые кричат в форточку "я люблю тебя!", некоторые поют серенады под окном, чтоб все видели, как сильна эта чертова любовь. Кто-то сочиняет песни, которые потом слышат миллионы. Мне кажется, что самый близкий к этому интернет-вариант - написать тут.

Я люблю тебя, идиот. Я люблю тебя до одурения. Я готов простить тебе все, что ты когда-либо сделаешь, просто не говорил тебе этого, потому что боялся, что ты сразу пойдешь пользоваться приобретенной свободой. И я готов стать для тебя кем угодно - твоим рабом на ошейнике, твоим животным, твоим подданным, твоим господином. Просто твоим.
Ты говоришь "сделай что-нибудь". Я не могу пока дать тебе ничего кроме слов, но я готов сказать, что я люблю тебя, всему миру. Просто будь со мной и я сделаю твою реальную жизнь такой, какой ты захочешь. Мы поедем в Сан-Франциско, в Лондон, в Париж, я найду в себе силы и возможности, чтоб заработать на это деньги. Мы будем квасить дорогой виски, который я буду привозить из своих командировок и ты будешь покупать себе новинки от Apple. Я не буду устраивать тебе сцен, и мучить. Слишком долго мы мучили друг друга. Я буду просто любить тебя, так как умею. Нежно, страстно, с тоннами похоти и с тоннами розовой ваты и соплей, когда хочется.

Да, я знаю, что я мудак, но и ты не лучше. И я люблю тебя таким. Мой рыжий.

Я куплю тебе кольцо от того дизайнера, который больше тебе понравится, и наша свадьба будет проходить где-то на островах, ты же так на них хотел. Просто дай мне возможность сделать для тебя все это.

---

Муза на полставки.

В нашем мире, где господствует рыночная экономика, капитализм и все отношения построены на идиоме «ты – мне, я – тебе», даже музы уже не приходят бесплатно. Поэтому те, кто не может оплатить их услуги, никогда не получат в свои работы духовную искру.
Мне повезло. Я тоже беден, но нашел себе музу, которая согласилась работать за полставки. Конечно, о классическом понимании музы, как о нежной девушке в летящих одеждах, тут не может быть и речи. Она заваливается ко мне когда ей удобно в неимоверно грязных берцах, оставляя на полу шматы грязи. Не знаю даже, где она ходит перед тем, как идти ко мне. Может даже она специально изгваздывает свои ботинки до такого состояния перед каждым приходом, так как знает, что я безумно не люблю мыть полы. Она падает в кресло и закидывает ноги на стол, наплевав на мои бумаги и записи, которые там находятся и выжидающе смотрит на меня. Я тут же бросаюсь на кухню – там лежит уже полупустой блок «Camel». Не знаю, чем эти сигареты ей так нравятся. Я достаю пачку и несусь обратно, чтоб отдать ее своей музе.
Наш сценарий уже давно расписан – я стараюсь во всем ей угодить, потому что одним своим присутствием она делает мне огромное одолжение – за те копейки, которые я ей плачу больше никто бы работать не согласился. Да и моя муза согласилась только потому, что ей, по ее же словам, нужно на кого-то выливать придумываемые мелкие пакости. Так что за свою работу она получает не деньги, а моральное удовлетворение.
- Давай быстрей, мне еще сегодня нужно успеть на ежемесячный сбор творческих сущностей, - рычит она на меня. А я стою, как девственник перед своей первой девушкой, и не понимаю с чего начать. Хотя, должен уже привыкнуть к такому. Наверное. Она всегда куда-то торопится, а я так и не научился сразу брать быка за рога, хотя она выделяет мне всего вечер в неделю. Но даже с моей медлительностью я успеваю отхватить приличный кусок вдохновения и работать на нем всю следующую неделю.
Хотя вы знаете… У меня есть один секрет. Сейчас я уже зарабатываю столько, что могу нанять самую классическую музу, а поверьте, они стоят немало. Но не хочу.
Не знаю, догадывается ли мое чудовище об этом или нет. Думаю, пора об этом сказать. Что я люблю ее. Мою музу.

---

Попытка профессиональной записи.

---

Немного о музах.

У каждого писателя, поэта, художника или музыканта есть Она. Муза.
К кому-то она приходит с первыми лучами рассвета, облаченная в полупрозрачные одежды розоватых оттенков, целует мягко в уголок губ и вот уже ложатся на бумагу строки о любви, о красоте, о солнце. Поэт воспевает жизнь и бессмертие.
У кого-то это реальная женщина. Как Сальвадор Дали занимался сексом с женой, а потом шел и писал свои картины, которые поражают воображение.
У кого-то это просто сплетение звуков, звенящее в ночной тишине, когда все томно и густо. И в этой тишине рождается музыка.

У меня же это девица с наколками, которая приносит мне каждый раз порцию своего волшебного порошка и косяк. Я вдыхаю порошок, затягиваюсь косяком, выпускаю дым из легких... И вот уже перед моими глазами в клубах дыма встают картины Ван Гога и я начинаю чувствовать запах крови и опиума. Творческие приходы.

---

Художник.

Каждую пятницу, ровно в 22.00 я захожу в этот бар, в котором можно подцепить кого угодно и познакомиться с кем угодно, сделать что угодно. Сюда приходят для того, чтобы найти нужных людей, сюда приходят, чтобы снять шлюх. Сюда приходят, чтобы просто надраться до поросячьего визга. Я же прихожу сюда, чтобы найти новый холст. Нет, я не имею ввиду тряпку, натянутую на деревянную раму. Я рисую только по телу.
Около получаса я трачу на то, чтобы присмотреться к посетителям и выбрать ту, которая станет следующим моим шедевром. Обычно это хрупкие и наивные девушки с большими глазами, которые все еще ждут своего принца. У них притягательно светится кожа и волосы от того, что душа еще не замарана этим баром, городом. Этим миром.
Я подсаживаюсь к ним, предлагаю коктейль. Потом еще один. И еще. Я знаю, что я хорош собой и мне не откажут.
Затем все развивается по сюжету, описанному во многих бульварных романах – я приглашаю их наверх, медленно раздеваю, покрывая поцелуями каждый сантиметр их кожи, и укладываю на простыни. И достаю краски. Для начала.
На их кожу ложится черно-белое, с разводами, с отпечатками фиолетового, светло-серого и алого, больше напоминающего кровь. Так, что непонятно, рисунок это или порезы, обнажающие плоть и, возможно, кусочек души. Попытка воспроизведения своих ощущений от их красоты, выраженная в мягком скольжении кисти по шелковой коже.
Но у меня никогда не получается сделать так, как я хочу, используя одни лишь краски. Я мягко зажимаю платком, пропитанным хлороформом, их лица, чтобы они не мешали, когда я буду творить настоящее искусство.
Я достаю из коробочки скальпель и нежно провожу им по тонкой коже там, где не достает штрихов. Она раскрывается, как бутон и алые капельки росы скользят вниз, на белые простыни. Я целую железом их губы, делая точные надрезы, дополняя свой образ. Я веду лезвием по их тонким шеям, выдавливая из них еще больше красной краски.
Божественно красиво. Белое и красное, тонкие волосы, пропитанные багровым. Совершенство, которое может существовать лишь мгновение. Я сохраню их всех в своей памяти, мои сокровища. Мои шедевры, которых никогда больше никто не увидит.
А когда я достигну вершины своего мастерства, я сделаю идеальное полотно. Из себя самого.

---

Иногда мне кажется, что реальность, глумливо посмеиваясь, вспарывает мой живот и медленно, очень медленно начинает тянуть из меня кишки, наматывая их на свой кулак. Пусто, тянуще, больно. А потом смотрит, как я ползу, собирая все это обратно, перемазываясь своей кровью и соплями. И не позволяет лечь на спину и тупо смотреть в небо то ли гордость болезненная какая-то, то ли ослиное упрямство. Да и какая разница. Важно только одно - я опять ползу.

---

Продавец слов.

Есть магазины одежды, куда регулярно приходят модницы, игриво постукивая каблучками. Они находят там очередную кофточку невнятного цвета, который будут потом классифицировать как "нежно лиловый" или "темный лайм". Есть магазины компьютерных игр, куда забредают частенько личности странного вида с бегающим взглядом. Нет, не подумайте, это не воры. Это заядлые игроки. Есть магазины стройматериалов, продуктовые магазины, магазины мебели и секс-шопы. Все они открыты с 10 до 21 по будням. по выходным они работают чуть меньше. Все это обыденные магазины, куда ходят обыденные люди. Мы с вами, если говорить точнее.
Но если вы хотите попасть в действительно интересное место, нужно дождаться ночи. Ведь именно ночью открывает двери своей лавки Продавец слов. Вы не сможете найти его, просто гуляя по улицам и смотря по сторонам. Продавец не любит непрошеных гостей, к нему приходят только по приглашениям. Но, возможно, вам повезет и вам удастся проследить за каким-нибудь молоденьким поэтом, крадущимся по ночным улицам...
- 120 граммов слов, пожалуйста, - делает свой заказ поэт и поворачивается к другу, неуверенно смотря. - Как ты думаешь, мне этого хватит, чтоб закончить стих?
Продавец шелестит пакетами, отмеряя заказ.
- Отрежьте мне полкило хорея, я должен завтра закончить свою поэму, - говорит другой, и продавец начинает вновь шуршать бумагой, заворачивая покупку...
Вы, конечно, можете попробовать заглянуть. Может, вас даже сочтут достойным. Но бойтесь, бойтесь Продавца слов, ведь за свой товар он берет не деньгами, а временем.

---

Pas sans toi

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Danse macabre.

Музыка уже давно звучала в моей голове, сводя меня с ума. Как Джузеппо Тартини слышал во сне свою "Trille du diable", так и я был пленником этих безумных звуков. Они манили меня, как огонь мотылька, и я пытался сопротивляться им первое время. Честно пытался. Я убеждал себя, что они нереальны, но звуки словно в насмешку становились только громче. Скрипки играли в моей голове свои дьявольские мелодии, подчиняя меня своему ритму и утягивая за собой все глубже. И в какой-то момент я перестал им сопротивляться. Теперь эти мотивы стали частью меня, мои губы исторгали часть их, когда я был уже не в силах терпеть эту музыку внутри. Я перестал есть, перестал спать, для меня уже ничто было неважно. Я чувствовал, что эта музыка была приглашением. Только вот куда?
С каждым днем очертания моего жилища становились все более размытыми, я уже не разделял, где сон, а где явь. Я ждал. Ждал, когда скрипки в моей голове дадут мне знак, куда идти. Я должен был дождаться. И это случилось. Они пришли за мной в день, когда я начинал уже терять веру в то, что это действительно произойдет...
Меня вели за руку в полной темноте, и в этот момент я был по-настоящему счастлив. Вокруг звучала музыка, до этого времени жившая во мне. Все громче, громче, громче. А на самой высокой и пронзительной ноте зажегся свет, и я увидел то, куда стремился столько времени.
- Danza de la muerte! – прозвучало со всех сторон – Танцуй с нами!
И я танцевал. Танцевал среди уродов, с полуистлевшими барышнями, крепко державшими мою ладонь своими костлявыми пальцами. Я обнимал их за высохшую талию и вдыхал запах ладана, который они использовали вместо духов. Раз, два, три. Поворот. Дикая пляска, длившаяся вечность. И вместо смеха клацанье зубов, вместо улыбок жуткие гримасы.
На троне восседала сама Смерть, хозяйка бала. Она скалила свои белые зубы и смотрела на танцующих немигающим взором, следя чтобы все вокруг танцевали.
-Танцуйте! Танцуйте, пока можете! – надрывался визгливый голос посреди какафонии звуков. И все слушались его. Как можно противиться Смерти, когда она сама приглашает вас на танец. - Пусть ноги стоптаны в кровь, а руки вас больше не слушаются! Танцуйте под музыку, написанную самим Дьяволом!
Мелодия играла все быстрее и быстрее, движения становились все резче, отрывистей. По залу прокатывался синхронный стук костей по паркету – это мертвые танцевали свой дьявольский танец. Быстрее, быстрее, быстрее… Перед моими глазами стояла пугающая мешанина образов, я уже не понимал, где я нахожусь и кто я есть. Остались только синхронные движения тел и смех, рвущийся из груди.
…Наутро меня нашли мертвым с безумной улыбкой на губах. Музыка больше не звучала.

---

Рождение демона.

Это началось уже давно. Я думал сначала, что это какая-то болезнь, которая не дает мне дышать нормально. Может, проблемы с сердцем, может, с легкими. Я не знал. Не придавал этому значения. Да и зачем мне было это, если впереди у меня было столько всего. Не хотел зацикливаться.
Потом мне начало казаться, что в ритм с моим сердцем стучит еще одно. Такой тихий стук раздавался в моих ушах, я не понимал, что это может быть. Я прижимал пальцы к своей груди, пытаясь найти этот источник, почувствовать его, чтоб осознать, что это не я сумасшедший, что он действительно есть. Но ничего не было.
Я начал думать, что схожу с ума. Вскоре ко всему этому прибавился тихий голос в моей голове, который нашептывал мне дикие мерзости, побуждал сделать то, чего я бы никогда не сделал. Этот голос хотел, чтоб я ел сырое мясо и пил свежую кровь, он пытался сломать меня, но я так не хотел поддаваться безумию… Я упрямо игнорировал этот хриплый шепот, я пытался жить так, как жил до появления Этого.
Но я все-таки был человеком. Зимней ночью, когда я уже настолько устал от того, что сидело у меня внутри, я наконец сломался. Я шел по ночному городу, крался, будто преступник. Все мои мысли затмил этот дьявольский шепот, он тащил меня вперед, как будто меня зацепили гигантским крюком. Я уже не видел, куда я иду…
А в голове гремело набатом:
«Крови, крови, крови…»
Первым живым существом, которая я увидел, оказалась кошка. И я драл ее зубами и когтями, ревел, как раненый зверь, лакая языком горячую кровь. Я дал Ему то, чего он так жаждал. А он остановил мое сердце. Я уже не чувствовал, как мои ребра ломаются одно за другим, выпуская его на свет. Он был ужасен и прекрасен одновременно. Весь в крови, но с ангельским ликом, он держал в своих ладонях мое сердце и прижимался к нему губами, как к устам прекрасной девы. Он благодарил меня за жизнь, а я… Я смотрел на небо остекленевшими мертвыми глазами.

---

про болезнь.

За эти три дня у меня начало создаваться ощущение, что еще чуть-чуть и легкие выйдут из моего горла вместе с кашлем. Больно и как-то мерзко.

---

Блуждаю по своей жизни вслепую, как новорожденный котенок. Раньше все казалось вполне себе четким и выстроенным, а сейчас скорее напоминает начавший разрушаться замок из карт. Я не знаю, куда мне идти, что верно, а что нет. Мне начинает казаться, что я не знаю ничего. Я так хотел верить, что в жизни есть какой-то глобальный смысл, глобальная цель. Только вот забавность - мой глобальный смысл медленно умирает и я не знаю, что делать дальше. Не-зна-ю. Абсолютно.
Чувство собственной бесполезности бьет по мне сильнее, чем что бы то ни было.

Я потерялся в поиске себя.